Театральный журнал «Резонанс» вышел в свет в январе 2025 года и взял курс на постоянное обновление и развитие. Пусть он станет вашим советчиком и другом, путеводителем по афише, зеркалом театрального закулисья, фонариком, освещающим траектории режиссёрского замысла. Пусть он отразит ваши впечатления, чувства, мысли, вызванные театральным искусством. Пусть резонанс от наших спектаклей будет радостным!

Постоянные рубрики журнала предполагают подробное и вдумчивое знакомство с событиями, фактами, планами, атмосферой театра «Глобус». Каждая из них рассматривает определенную сторону творчества и того, что ему сопутствует.

«Процесс» — это история создания спектакля, этапы его развития вплоть до премьеры.

«Создатель» — зарисовки об участниках творческого процесса, будь то актер, режиссер, художник, композитор, служитель сцены.

«Тема» — это тематическая перекличка различных спектаклей, встречающиеся в них общие мотивы и совпадения, которые складываются в тренды и тенденции, помогая понять жизнь вокруг нас.

«Эпизод» — это слепок спектакля в одном эпизоде, наиболее полно выражающий идею и замысел создателей, акцент на какой-то грани спектакля, возможно, не замеченной на премьере. Это яркий фрагмент общей картины, это капля, отражающая море.

«Премьера» — это подробности состоявшегося спектакля, взгляд на него как на законченное произведение.

«Фотопозитив» — это фотографии с репетиций, отражающие наш позитивный настрой и отличное настроение, которое мы хотим передать зрителям.

«Моменты» — это интересные мгновения, выхваченные из гущи творческой жизни и пойманные объективом фотографа.

«Отклик» — это фотографии вас, зрителей, окликающихся эмоциями на увиденные спектакли.

«Контакты» — это координаты, по которым вы можете позвонить или написать, чтобы спросить, посоветовать, предложить, раскритиковать, поделиться впечатлениями.

Мы ждем обратной связи и будем рады более близкому знакомству с вами!

Ваш резонатор Яна Колесинская
Архивные материалы вы можете прочитать, если перейдете по ссылке на канал нашего журнала:
https://dzen.ru/id/68e104f31130210c9366334a

Пошивочный цех – самое светлое помещение в театре, хотя солнце навещает восьмерых мастериц только в первой половине дня. Во время летнего ремонта здесь обновили освещение – старые люминесцентные лампы опустились чуть ниже, к ним добавились новые. Белый свет рассеялся по рабочим столам с ворохом тканей, катушками ниток, коробками мелков, ножниц, пуговиц, булавок, наперстков. Шипят и пускают пар утюги, похожие на серебристых рыб. На разные лады, как оркестр говорливых кузнечиков, стрекочут швейные машины – прямострочная, плоскошовная, петельная, оверлок-закрутка.

Перед премьерой сказки «Принцесса на горошине» наступила горячая пора. Впрочем, в пошивочном цехе пора всегда горячая, но сейчас особенно. Ведь спектакль будет зрелищный и яркий, в нем предполагается 36 костюмов общей сложностью 78 единиц. Один костюм может состоять из нескольких единиц, например, у Поэта он состоит из трех. Как сказано в техническом описании, «Сорочка из белого атласа, пиджак двубортный из костюмной ткани в полоску с контрастными белыми лацканами. Широкие классические брюки. С пиджаком образуют костюм».

Поэта оденут скромно, но со вкусом, строго, но стильно. А костюмы знатных особ – это полет шмеля, танец с саблями, бальные шедевры, дизайнерский люкс, изысканный Fashion от художника Ольги Сусловой. В спектакле, согласно сюжету, целых три королевства, которые объезжает Принц в поисках настоящей Принцессы. Мода во всех трех землях своя, в соответствии с традициями и укладом.

Костюм Первого Короля похож на воздушный торт – нежные кружавчики, перламутровые бусинки, жабо, воланы, рюши, ленты и прочие украшательства. Принцесса этого королевства еще гламурнее – розовая кипень кружева и гипюра, окутывающее кринолин диаметром почти два метра. Портниха Софья Занкович, терпеливо прострачивая километры рюшек, утонула в воздушном мареве ткани. На примерке актриса Анастасия Ткаченко не сразу сориентировалась, как следует двигаться в таком обличии: «Когда мы репетировали в кринолине, его нужно было взять за каркас и приподнять, чтобы не мешал ходьбе. Сначала это кажется проблемой, но она решается».

Вторая Принцесса, та, что рубит женихам головы за неотгаданные загадки, будет вышагивать в роскошном серебристом платье, дополненном страусиными перьями, – лунные отливы на парче, полутораметровый шлейф с кровавым подбоем. «Режиссер говорит: "Сцена большая, вот и будешь ее заполнять". Мы придумали сложный пластический рисунок, и моя Принцесса находится в постоянном движении, совершает мелкие перебежки вокруг тролля, а платье тяжелое, в нем трудно даже руками шевелить. Буду приспосабливаться к нему», – смеется актриса Сюзанна Никалаян.

Жители ее королевства, придуманного как готическая страна, облачены в черное. Для этого использованы пайеточные ткани, бархат, парча, тафта, кружево, экокожа. Костюм готического Короля украшен пайетками, плетением по кромке, аппликациями из бусин и бархата, сияет отливами полутонов, отсвечивает пятидесятью оттенками черного. «Каждый костюм осложнен декором. Когда во время действия свет падает на ткань, костюм начинает сверкать и переливаться, поэтому мы приклеиваем дополнительные аксессуары, не всегда предусмотренные художником, придумываем украшения, проявляем творчество», – не без гордости поясняет конструктор Ольга Абзаева.

А Третье королевство – это богема. Третья Принцесса, ее Советник, ее Художник, ее придворные щеголяют в серебряных сапожках и золотой парче – многослойной, как подиумный лук, чешуйчатой, как кольчуга. Королевство под кодовым названием Нулевое окольцовывает всё это великолепие, контрастируя с ним естественной красотой. Простодушный свинопас и Принцесса на горошине довольствуются незатейливой, но современной экипировкой из натуральных тканей.

Отдельный костюм шьется и для каждого участника массовки, в которой занята молодежь из студии пластики. Женихов с отрубленными головами в рабочем порядке называют безголовыми; у них на плечах крепится поролоновая стойка, на которую поднимается камзол с прорезями для глаз, выполненный из темно-синей тафты со зловещим черным отливом. Парни кажутся гигантами, выше самого высокого роста, что, впрочем, не спасает их от расправы.

«Мы любим работать со сказками, где костюмы не бытовые, которые можно было бы просто купить, а исторические, фантазийные. Иногда непонятно, как это делать, но интересно разбираться», – делится заведующая пошивочным цехом Надежда Цвях. Нет предела совершенству! Мастерицы говорят, что многому научились, например, когда думали над мюзиклом «Садко в подводном царстве», потребовавшим новых подходов и приемов. Спектаклю исполнился год, а работа над костюмами продолжается. После каждого выхода их приходится ремонтировать, подправлять, подшивать, закреплять детали, поврежденные во время энергичных танцевальных композиций.

А теперь на подступах новогоднее шоу. «Снежная королева» ледяным ветром дышит в спину, несмотря на горячую пору. В декабре в пошивочном цехе будет особенно жарко, хотя от книг Ганса Христиана Андерсена, которому в нынешнем году исполнилось 220 лет, веет холодом. Он писал в своем дневнике: «Мои сказки предназначены взрослым, а не одним только детям, которые схватывают лишь второстепенное, в то время как до конца понимают их только взрослые». В версии театра «Глобус» на первый план выходят вечные ценности, прежде всего любовь, преодолевающая любые преграды.

НИЧЕГО НЕ НУЖНО ИГРАТЬ!
Коллеги поздравили с 70-летним юбилеем заслуженного артиста России Александра Варавина, отдавшего театру «Глобус» почти сорок лет.

Юрия Яковлева не взяли во ВГИК из-за «некиногеничной внешности», а при поступлении в Щукинское училище один из членов приемной комиссии Владимир Этуш прикрикнул: «На завод!» Владимир Меньшов поступил в театральный вуз только с четвертой попытки, а в перерывах между абитурой работал токарем в Астрахани, шахтером в Воркуте, матросом в Баку. Евгений Князев, не принятый в театральный вуз, сначала получил диплом горного инженера. Владимира Машкова исключили из Новосибирского театрального училища за драку. Александр Варавин был отчислен с третьего курса того же училища за профнепригодность, согласно решению его педагога Льва Белова.

Когда Варавин был принят на работу в новосибирский тюз, главреж Лев Белов, не узнавший бывшего ученика, воскликнул: «Какая индивидуальность! Где же вы были, молодой человек?» А «молодой человек» много где был. Отвергнутый Новосибирском, он окончил Ярославское театральное училище. Работал в Северодвинском драматическом театре. И только через десять лет, в 1986 году, вернулся в родной город. Еще через десять лет получил почетное звание «Заслуженный артист России». Спустя некоторое время был награжден медалью «За вклад в развитие Новосибирской области», а затем еще и медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.

Даже не верится, что мастера, рожденного быть большим актером, сразу не разглядели. Не признали в нем талант, который проступает в каждом шаге, в каждом жесте, в каждом проявлении – от голоса волшебного тембра до редкостного умения носить костюм, будь то сценическая тройка с бабочкой бродвейской звезды Ника Барбера в «Парочке комедиантов» (где Варавин еще и исполнял на языке оригинала композиции из репертуара Фрэнка Синатры), расшитая серебром хламида с чалмой мага Раджапура в «Отеле двух миров» или собственный вязаный жилет. На открытии выставки, названной словами юбиляра «Семьдесят – это молодость старости» коллеги как один отмечали аристократизм, глубину, чувство юмора, чувство стиля «фрачного артиста». Сам Варавин во время торжественной церемонии остался в гримерке. Через полчаса – выход на сцену в спектакле «С вечера до полудня» по пьесе Виктора Розова. В такие моменты необходимо остаться одному, отключиться от посторонних вещей, настроиться на образ человека, который тоже прошел длинный путь, но растратил свои силы впустую.

Роль беллетриста Жаркова – этапная для Александра Варавина. Впервые он сыграл старика, который совершил поступок, для зрелого возраста абсолютно невероятный. Знаток социального заказа подверг критическому анализу свои деяния и, подобно Гоголю, отправил их в топку. Но гениальный Гоголь сжег второй том «Мертвых душ», будучи гораздо моложе и при этом физически и психически болен. А заурядный Жарков, находясь в здравом уме и трезвой памяти, нашел в себе мужество уничтожить рукопись производственного романа, еще вчера казавшемуся ему вершиной карьеры.

Вообще-то нам не свойственно изживать свои недостатки, а в старости они только усугубляются. К тому же, зачем что-то менять маститому писателю, состоявшемуся литератору, титулованному деятелю, получившему от государства все блага. Он привык к признанию, а призвания не было и нет. Потребовалось особое мужество, чтобы сказать это не только самому себе, но и близким.

На репетициях Варавин исследовал противоречивую натуру Жаркова до самого донышка. Придумывал ему оправдания, искал пристройки, обнажающие его напряженные нервы, приспосабливал к нему и свою самоиронию, и свою тяжеловатую походку, и свое отношение к окружающей действительности, где для всех стали привычными ложь и самообман. Режиссер Алексей Логачев вел репетиционный процесс подробно, дотошно, неспешно, в русле русской психологической школы рассматривал каждый шаг персонажей. В такой обстановке складывался столь тонкий разбор пьесы, будто ставили самого Чехова. Варавин в полной мере использовал свое умение прожить переломный момент в жизни героя так, чтобы зритель откликался искренним сопереживанием. На поклонах ему на сцену несут букеты и молодежь, и старушки столь древние, что Жарков годится им в сыновья. Вот как устойчива любовь к театру, зародившаяся еще в прошлом веке, когда трава была зеленее, а супер-занавес бархатистее.

Короткий промежуток времени с вечера до полудня становится решающим для всех героев спектакля. Каждый из них вынужден выйти из зоны комфорта, каковой им представляется обжитая до мелочей квартира в центре Москвы, и отважиться хоть как-то изменить свою жизнь, а значит, и себя самого. Находясь в кругу семьи, Жарков подспудно чувствует, что его уютный мирок дает трещину. Чтение вслух своего детища – это же такой кайф для творца, но невозможно не заметить, что слушатели не разделяют этих чувств. Верный друг Егорьев в исполнении Артура Симоняна, просидевший с ним до поздней ночи, пытается найти корректные формулировки, чтобы не соврать, но и не обидеть. Жарков нервничает, цепляется к мелочам, придирается к словам, докапывается до истины и в то же время боится ее. Гримаса раздражения на окружающих, но прежде всего на самого себя сменила самодовольную ухмылку. Карета прошлого медленно разваливается на кусочки.

Ключевую сцену саморазоблаченного писателя Варавин играет как тихое соло на скрипке. Жарков, роняя на ходу листы рукописи, углубленный в себя, сосредоточенный на своем решении, торопится уйти из дома, чтобы никто не остановил, не помешал развести костер и устроить аутодафе. Происходит не просто сожжение книги, так и не дошедшей до издательства. Происходит сожжение мостов в фальшивое прошлое. Летнее утро новой жизни встречает совершенно другой Жарков. «А давай мебель переставим!» – предлагает он верному другу Егорьеву, и обоих разбирает смех – примиряющий, очищающий и счастливый.

Репертуарный лист Александра Варавина содержал еще одну роль «маститого писателя». В программке «Театрального романа» по Булгакову, поставленного еще в прошлом веке, она так и значилась: «Измаил Александрович, маститый писатель». Правда, от Жаркова он отличался прежде всего тем, что законсервировался в своем самодовольстве, как и еще трое «маститых писателей» из богемной своры, уничтожавшей неудачника Максудова.

Не свойственна Александру Варавину такая постановка вопроса. Большинство его ролей исполнены душевностью тонко чувствующего человека, страдающего от грубости окружающего мира и не умеющего защититься от этого. Казалось бы, что было взять с болтуна и нытика Гаева в «Вишневом саде» 2003-го года? В том-то и дело, что взять было с него нечего, разве что тощий кулек со снедью, который он совал Фирсу дрожащими руками: «Тут анчоусы, керченские сельди… Я сегодня ничего не ел… Сколько я выстрадал!»

У Гаева не было решимости выпрямить спину, объясниться, посмотреть в глаза. Он кидался к бильярду, хватал кий и всю свою невысказанную и невыплаканную боль вкладывал в судорожные удары по шарам. Поговорка «дуплетом в середину!» звучала у него как мольба о спасении, которого в патовой ситуации не предвиделось. Этот разорившийся помещик лучше всех понимал, что если и есть смысл сопротивляться обстоятельствам, то лишь затем, что бездействие еще невыносимее. Но бездействие одолевало его. Гаев, в смешной детской панаме, в пледе, накинутым на его плечи заботливым Фирсом, впадал в детство, когда не надо ничего решать и можно ни за что не отвечать. «Лирика на краю пропасти» – определил тогда жанр постановки режиссер Игорь Лысов.

Чехов до сих пор остается в послужном списке Александра Варавина. Среди девяти спектаклей текущего репертуара, в которых он занят, значится настоящее цирковое представление, идущее с аншлагами на протяжении почти 18 лет. Он играет господина N, соединяющего в единое целое сюжетные линии дворовой Каштанки и цирковой Тетки. Также ему отдан номер, стоящий особняком среди веселых и бесшабашных реприз – романс Алябьева «Нищая» на стихи Беранже. Здесь и голос, и стать, и достоинство, и порода, и лирика на краю пропасти, и мощный бэкграунд прожитого и пережитого. «Сцена – это единственное место, где ничего не нужно играть», – любит повторять Александр Варавин, каждой своей работой на подмостках «Глобуса» почти сорок лет подтверждающий точность этого афоризма.

Яна Колесинская

3 декабря 2025 г.

НУЖНА ТРАГИЧЕСКАЯ АКТРИСА

В программу XVI МРФИ включены спектакли театра «Глобус». 13 декабря – «Дама с собачкой» по рассказу Чехова; 11 декабря – «Кира и Кира» по пьесе и в постановке Александра Липовского. Совершенно разные истории объединены темой любви, но тоже разной. В первом случае она разрушительна, во втором созидательна.

«Нужна трагическая актриса», – так назывался в театре на Красной Пресне давний спектакль Юрия Погребничко по знаменитой пьесе Островского про странствующих актеров. В «Глобусе» тоже шел «Лес» – в постановке Романа Самгина, где Несчастливцев, возмечтавший поставить спектакль, говорил безродной девушке Аксюше: «Нужна трагическая актриса».

Но ему, ремесленнику, пьянице и позеру, было самому некуда идти, тем более вести за собой. Аксюша, чуть было не поверившая в ночные сказки, предпочла остаться дома и выйти замуж за Петю. Спокойная, размеренная, повседневная любовь была для нее важнее, чем призрачные мечты. Да и не про любовь был тот спектакль, а про ее суррогат.

Аксюшу играла Екатерина Аникина. Из ее героини так и не получилось трагической актрисы, она была всего лишь бесприданницей, мечтавшей о семье. Та роль осталась в прошлом, а в настоящем – главные роли в спектаклях «Дама с собачкой» и «Кира и Кира», где любовь далека от спокойствия. Здесь в полной мере проявилось трагическое дарование Екатерины Аникиной, вписанное как в классическую, так и в современную драматургию.

Игорь Теплов поставил печальный рассказ Чехова как площадно-буффонно-фарсовое действо, происходящее, по его определению, в анатомическом театре. Чтобы хоть как-то приблизиться к пониманию такого загадочного явления, как любовь, нужно разъять тело и душу на атомы. Для врачей-патологоанатомов происходящее с другими – еще и повод высмеять всё и вся. Ведь это так забавно, наблюдать, как люди сходят с ума, а потом попадают на больничную каталку. У сотрудников анатомического театра всегда найдутся объекты профессионального цинизма.

Он и она, Анна Сергеевна и Гуров, рассматриваются как пациенты, пережившие болезнь со смертельным исходом. Каждый из них томился скукой повседневности, от которой было некуда деться даже в солнечной Ялте. Он привык развлекаться с «низшей расой», она не понимала ни мужа, ни себя. Их встреча всё перевернула до состояния «дрыдыриц». Любовь, неосознанная и перешедшая в состояние безнадеги, накрыла их, сломила и уничтожила.

Развязный и самовлюбленный красавец Гуров (Алексей Кучинский) и сам не заметил, как попал под расход. Тихая, робкая, ломкая Анна Сергеевна, чей разум и до этого находился в зачаточном состоянии, и вовсе не сознает, что же за страшная сила обрушилась на нее. В театре, где дают пошлую опереттку «Гейша», она сидит тихохонько, как мышка-норушка, в нелепом вечернем платьице, напяленном на больничную сорочку, в антракте быстро и воровато поедает какие-то крошки из своей сумочки. Увидев Гурова, пускается в бегство, забивается под настил подмостков, умоляет его уехать. Она и правда жалкая, эта несчастная женщина, не умеющая владеть ни собой, ни обстоятельствами.

А люди в белых халатах из насмешников и циников постепенно вырастают до сочувствующих гуманистов. Ведь, по сути, такая любовная история может случиться с каждым человеком, пытающимся как-то справиться с пустотой прозябания. Напрасно искать спасение в любви. Любовь по Чехову, писавшему «Даму с собачкой» смертельно больным, только обостряет наше бесплодное стремление к недостижимому счастью.

Традиционный реализм не способен передать то, что остается за гранью повседневности. Игорю Теплову понадобилась особая форма актерского существования, чтобы развеселить зрителя, увлечь его в стихию иронии и гротеска, погрузить в круговерть театрального абсурда – и постепенно привести к осознанию экзистенциального одиночества, из которого нет выхода. Выход находится в иных пространствах.

Вслед за «Дамой с собачкой» Екатерина Аникина шагнула в «Киру и Киру», чей мир звонок, радостен и приветлив. Но бэкграунд заглавных героев – их трагическое одиночество среди родственников и друзей, которые всё понимают, но ничего не могут изменить. Изменить можешь только ты сам.

Оба пережили утрату – у нее погиб муж, он (Максим Гуралевич) остался вдовцом. Прошлое не отпускает, не позволяет строить новые отношения, напоминает о себе музыкой, стихами, первым весенним ливнем, ароматом цветущих яблонь. И всё же отношения неминуемы, если происходит встреча с человеком такой же душевной организации. Если к нему начинает тянуть, если начинаешь постоянно думать о нем. Если решаешься позвать его на свидание, а это подобно прыжку с вышки в воду. А потом влюбленная женщина, трепетная и порывистая, искренняя и нежная, снова убегает в прошлое, и только экстремальная ситуация поможет ей окончательно понять, что им не жить друг без друга.

Любовь накрыла Киру и Киру помимо их воли, как и героев Чехова, но сломила только волю к сопротивлению. А взамен дала жажду жизни, вдохновение, смысл. Дала общее будущее, в котором мир звонок, радостен и приветлив.

Разные чувства вызывают у зрителя эти спектакли. «Дама с собачкой» заставляет задуматься о том, что в мире существуют необъяснимые с точки здравой логики вещи, и это надо принять. «Кира и Кира» внушают надежду, оптимизм, позитивный настрой. Одно не исключает, а дополняет другое.

Яна Колесинская
2 декабря 2025 г.

На фото вверху: сцены из спектакля «Дама с собачкой».
На фото внизу: сцены из спектакля «Кира и Кира».

В рамках Всероссийской недели «Театр и дети» в «Глобусе» прошла серия мастер-классов для школьников от специалистов театра. Ребята на несколько шагов приблизились к пониманию, насколько серьезен труд актера.

«Как? Этому еще и учат?» – воскликнул случайный знакомый, когда в дружеской компании ему представили студентку театрального института. Представьте себе: учат на протяжении четырех лет с десяти утра до десяти вечера. Никакой личной жизни, как говорится.

«Глобус» не первый год работает с целевой аудиторией, воспитывая ее в русле вдумчивого отношения к театру. Зритель «Глобуса» – не просто потребитель развлекательного контента, но и друг, соучастник, будущий партнер. Конечно, за один заход на мастер-классах ничему серьезному не научишься, но представление о том, что должен уметь актер, получишь. Даже если не собираешься связать будущую профессию с театром, будешь понимать, что стоит за этой праздничной легкостью на сцене.

Из репетиционного зала раздаются странные звуки – удары, топот, хлопки, дружный возглас хором «ой!». Ведущий актер труппы Александр Липовской показывает упражнения «Горох», «Муха», «Арифмометр», направленные на внимание, воображение и работу с партнером. Оказывается, не так-то просто кидать и ловить обычный теннисный мячик, если не знаешь, как нужно двигаться и посылать звук партнеру. Ведущий приоткрывает участникам одно из многочисленных правил поведения на сцене: «Если актер сделал что-то не то, забыл слова или пошел не туда, он тут же забывает об этом, то есть не отживает эту ошибку, а ждет следующего импульса от партнера».

Эти вещи студенты проходят в начале первого курса театрального института. А дальше… Дальше начинается самое главное, что на мастер-классе не освоишь. Да и не надо пока, ведь цель этой затеи – вызвать интерес, показать начало пути, приблизить к пониманию театрального организма. И тогда подростки будут смотреть спектакль совершенно другими глазами.

Серию мастер-классов провели специалисты различных направлений. Доцент кафедры музыкального воспитания и сценической речи НГТИ Елена Иванова показала ребятам правильное дыхание, от которого зависит сила слова и выразительность речи. Руководитель вокальной студии «Глобуса» Иван Ромашко тоже рассказал, как надо дышать во время пения, чтобы песня лилась из груди широко и просторно. Репетитор по балету студии пластики театра Светлана Кучинская предложила освоить элементы сценической хореографии. Завершит неделю «Театр и дети» творческая встреча с главным режиссером театра «Глобус» Сергеем Захариным.

Хит сезона «Триумфальная арка» включен в программу XVI Международного Рождественского фестиваля искусств 7 декабря. Обращаем внимание на его зашифрованные образы и скрытые смыслы.

Роман Эриха Марии Ремарка, объемный и по сюжету, и по смыслу, невозможно втиснуть в ограниченный хронометраж спектакля. Режиссер Ирина Камынина, используя внебытовые средства выразительности, раздвигает пространство и время. Если на переднем плане сцены стандартные элементы сценографии обозначают конкретную локацию, то задник посредством черно-белого кино расширяет мир до необозримых пределов.Это не только исторические кадры 1930-х, но и визуальные образы, не выраженные словами. Фальшивая мишура Парижа. Массивные ворота Триумфальной арки, принимающие в свою бездну уходящих в мир иной. Выпорхнувшая из шприца легкокрылая бабочка как метафора освобождения от пут земных. Кто-то умирает раньше времени. А кто-то умоляет врача: «Помоги, помоги, помоги!»

Миропонимание главного героя «Триумфальной арки» состоит из реального быта и идеального бытия. Когда быт перерастает в бытие, экран становится белым, как перед началом фильма. На него проецируются тени персонажей, отражающие другую часть жизни, ту, какой она могла бы быть, но не стала. Мечта не может материализоваться в трехмерном мире. Наверное, она сбудется где-то за пределами, в ином измерении, но не здесь и не сейчас.

Жоан и Равик в Антибе: ветер запутался в россыпи ее волос, рукава свитера небрежно наброшены на его плечи. Воля, простор, ширь, гладь – такого у них не было и больше не будет. Перила лестницы, на которые опираются он и она, на экране выглядят как посохи дальних странников. Две фигуры, лишенные объема и полутонов, становятся графическими знаками, отсылающими к вечности, которую Равик извлекает из снов и грез: «На том месте, где ты стоишь, три тысячи лет назад точно так же стояла молодая этрусская женщина... А из Африки точно так же дул ветер и гнал перед собой свет через море».

Для режиссера Ирины Камыниной этот эпизод – один из ключевых:

– Я путешествовала по Астане, где каждый таксист с гордостью рассказывает ее историю. Астана – город, построенный в пустыне по особому проекту. Там один предмет отражает другой, одна скульптура переходит в следующую, с любой точки видишь идеально прочерченную линию города, уходящую в перспективу божьей проекции. Так и в спектакле: тени отражают тени теней. Наступает пик любви, а затем каждый уходит в свою жизнь.

А потом эти двое, расставаясь навсегда, соединяют руки в невербальном языке жестов, понятных только им. Тени укрупняют пластику этого танца, выражающего поэтику прощания и прощения. Завершился очередной жизненный круг, в котором произошло самое главное – любовь и месть. Возлюбленная угасла от пули, враг убит от руки мстителя.

Равик и Хааке – герой и антигерой, протагонист и антагонист, антифашист и гестаповец, праведник и преступник, врач и палач. Поэтические картины мести, тысячу раз прокручиваемые в голове, нивелированы земной прозой – внезапная и стремительная схватка, животное напряжение мышц, слепая ярость, скрюченный труп на дороге. Зато после приходит ясность сознания, в котором сияют кристально прозрачные, отточенные, как клинок, образы высшей справедливости. Герой превращается в судью, преступник – в подсудимого. Только в параллельной реальности возможен этот громоподобный глас, этот пьедестал, этот пистолет, палящий в цель столько, сколько палец способен жать на курок.

«Вы снова здесь, изменчивые тени», – декламирует Хааке любимые стихи Гитлера так, будто прозревает к чему-то новому, а над ним громадной тенью нависает бывший узник гестапо. Прямая проекция теней передает масштаб великана и антимасштаб пигмея. На экране, кроме этих теней, – только светящаяся пустота, только воздух, хлынувший в легкие.
– Посвящения «Фаусту» Гете нет в романе, но эти стихи мне были необходимы для образа Хааке. Сначала он не понимает их смысла. Позже с помощью этих стихов он выражает преданность фюреру. В финале клубок жизни разматывается перед ним в нескольких вариантах, которые могли бы быть, если бы он сделал правильный выбор. Он видит кино про то, что потерял. Он закончил жизнь с горой трупов за плечами. И теперь, переступая черту, идет на казнь, на суд божий. А Равик – Командор, протянувший руку Дон Жуану, – поясняет Ирина Камынина для зрителя, которому интересно сверить свои ощущения с замыслом режиссера.

Только один человек не исчезает в воротах Триумфальной арки, а выходит из них. Равик, бросивший вымышленное имя в топку свершившейся мести, теперь может произнести открыто: «Меня зовут Людвиг Фрезенбург». С этим именем ему предстоит пойти дальше обновленным. Безо всяких теней за спиной.

Вы снова здесь, изменчивые тени,
Меня тревожившие с давних пор,
Найдется ль наконец вам воплощенье,
Или остыл мой молодой задор?
Но вы, как дым, надвинулись, виденья,
Туманом мне застлавши кругозор.
Ловлю дыханье ваше грудью всею
И возле вас душою молодею.
Вы воскресили прошлого картины,
Былые дни, былые вечера.
Вдали всплывает сказкою старинной
Любви и дружбы первая пора…

В ролях: Равик – Максим Гуралевич, Жоан – Элина Зяблова, Хааке – Никита Сарычев. Художники по свету – Андрей Шепелёв, георгий Новиков.

22 ноября 2025 г.

ПРАЗДНИК К НАМ ПРИХОДИТ!
XVI Международный Рождественский фестиваль искусств встречает зрителей в атмосфере праздника.

Зрительские фойе первого и третьего этажей сверкают новогодними украшениями. Большая елка – главная модель новогодней локации. Ее дополняют фонарики и звезды под потолком, перекликающиеся с кавалькадой хрустальных люстр и бра. Всё это великолепие отражается в окнах, задрапированных сиянием электрических гирлянд, и соответствует духу фестиваля.

Рождественский фестиваль проходит с 4 по 16 декабря, а проводится раз в два года, начиная с 1995 года. В 2025-м он отмечает своё 30-летие. Фестиваль стал брендом Новосибирской области, объединяющим творческие коллективы из 28 стран мира и собравшим более 500 000 зрителей.

СИЯНИЕ БЕЛОЙ ЛУНЫ
«Принцесса на горошине» по сказкам Андерсена: режиссер Андрей Цисарук, сценограф и художник по костюмам Ольга Суслова, художник по свету Нарек Туманян, композитор Василий Тонковидов. Премьера на большой сцене 26 ноября 2025 г.

Автор жутких историй с трагическим концом Ганс Христиан Андерсен наверняка удивился бы, узнав, что в афише детского театра, нацеленного на гуманистические идеалы, целых три его произведения. В 2023 году на малой сцене «Глобуса» вылупился инклюзивный «Гадкий утенок». В канун нового 2025 года явится «Снежная королева». В конце ноября на подмостки вышла «Принцесса на горошине». Датский сказочник не предполагал, что его безжалостные сюжеты можно интерпретировать с точностью до наоборот. Премьера Андрея Цисарука вылилась в гимн любви и справедливости.

Идея не то что витала в воздухе, а сама стала этим воздухом. Еще в прошлом веке, а именно в 1976 году, Борис Рыцарев снял по четырем сказкам Андерсена кинофильм «Принцесса на горошине» с Иннокентием Смоктуновским, Алисой Фрейндлих, Александром Калягиным, Владимиром Зельдиным… «Глобус» на основе тех же произведений сочинил свой собственный сюжет. История с горошиной так же окольцовывает похождения Принца по трем королевствам, но перенесена в современную реальность. Принц с Принцессой одеты в джинсы-трубы, а Король с Королевой в молочно-кремовый трикотаж, будто только что из офиса. Они реальны, в то время как их антиподы живут в придуманном мире.

«Ты не принцесса!» – презрительно бросают антиподы – три расфуфыренные фифы, которые встретились в прологе, чтобы затем разойтись по своим королевствам. Там всё устроено по их правилам, и Принц там чужак. Чтобы понять, что такое родная кровь и родная душа, Принцу придется пройти через чужие земли. Роскошный театральный занавес с вышитыми на нем серебристыми фигурами отсекает его от дома, и только настоящая Принцесса будет знать, что этот роуд-муви – необходимый для духовного развития этап.

Она здесь не просто девочка-припевочка благородных кровей. Она следит за сюжетом, мысленно сопровождает суженого в его злоключениях, посылает ему свою энергию. Она перелистывает волшебную книгу с раскладными картинками, – такую, от которой приходили в восторг даже не родители нынешних зрителей, а их бабушки и дедушки, отродясь не знавшие гаджетов. Именно в таких книжках прятались сказки, учившие, что счастье нужно завоевывать.

Детям больше понятна умная колонка, которая говорит голосом Алисы, ноутбук в рюкзаке Принца, светящиеся мечи, которыми бьются Принц и Тролль. Мечи, конечно, невзаправдашние; все остались живы, это вам не блокбастер. В советском фильме Тролля тоже оставили в живых и превратили в принца, но скелеты незадачливых женихов, которым Принцесса отрубила головы за неразгаданные загадки, никуда из кадра не делись. А режиссер спектакля сделал претендентов на трон одушевленными персонажами под кодовым названием «Безголовые».

Эти самые Безголовые, согласно пластическому решению хореографа Ильи Оши, то лежат в картинных позах, то двигаются как сомнамбулы, на заплетающихся ногах пересекая пространство. И оживают, когда Король, осчастливленный помолвкой дочери с расколдованным Троллем, объявляет о закрытии тюрем и открытии театров. А Принц продолжает приближаться к своей горошине, которая в руках его Принцессы превращается в серебристую жемчужину, укатившуюся на небо большой белой луной. Путеводный ориентир проливает молочное сияние на землю, заранее обещая счастливую встречу.
У Принцессы первого королевства тоже есть своя горошина – огромная уродливая шар-баба цвета сморщенного и безжизненного плода из пожухлого стручка, которой она размахивает туда-сюда, чтобы снести на своем пути всё живое.

Метафорические намеки пристало разгадывать родителям, а малыши черпают впечатления прежде всего на визуальном уровне. Сценография и костюмы Ольги Сусловой – исчерпывающая характеристика каждого героя, слепок его внутреннего мирка, его гротескный паспорт. Лучезарная безмозглость Принцессы третьего королевства задрапирована сусальной роскошью шоу-биза. На плече ее лицемерного Советника, пробившегося в элитку, устроилась меховая нашлепка в виде морды убитого зверя, на бархатную шляпку-таблетку прилипла гламурная брошь с висюльками. Звездообразные воротники Короля и Палача, как и треугольные колпаки Принцессы и придворных дам готического королевства, рифмуются с острыми зубцами замка, где долгое время свистел топор Палача. Если в фильме Принцесса первого королевства и ее фрейлины щеголяют в светлых кремовых платьях в тон подопечным Свинопаса, то в спектакле они носят маски поросят и купаются в море кружев цвета фуксии, наэлектризованных жадностью и чванством. Принцесса утопает в сковывающих движения кринолинах, словно специально созданных для того, чтобы оправдать ее физическую и духовную лень, ее человекообразное свинство. Из вороха рюш и оборок высовывается миниатюрная головка; кукольному личику, густо замазанному белилами, противопоказаны живые эмоции. Фрейлины остроумно используют необъятные юбки в качестве ширмы, за которой Принцесса, не признающая ничего настоящего, платит Принцу поцелуями за игрушки. А потом бывшие служанки с наслаждением сдергивают с нее претенциозную шелуху, чтобы толкнуть в объятия Свинопаса.

Серебряное, золотое, переливчатое, блескучее, шуршащее, летящее, струящееся и обволакивающее марево завораживает, не позволяя глазу отвлечься от ликующей театральности. А заодно намекает на то, что необъятные кринолины, ползучие шлейфы, панталоны с оборками, камзолы с вышивками, короны с каменьями – это параллельная реальность, другая вселенная. В ней Принцу с его равнодушием к роскоши, с его беспокойным сердцем, с его кодексом чести нет места. Принцесса (та, которая на горошине) перевернула последнюю страницу волшебной книги. Круг замкнулся. Принц вернулся домой. Каждый остался с тем, для чего (кого) и был предназначен.

Яна Колесинская

27 ноября 2025 г.

Действую­щие лица и исполнители
Принц Денис Горовенко, Иван Урбанович
Принцесса Александра Бутакова
Король Владимир Алексейцев, Алексей Архипов
Королева Елена Гофф, Анна Михайленко
Свинопас, Поэт Андрей Калашник, Андрей Андреев
Первая Принцесса Анастасия Ткаченко
Первый Король Андрей Вольф
Вторая Принцесса Сюзанна Никалаян
Второй Король Юрий Буслаев
Тролль Иван Басюра
Палач, Вышибала Никита Лебедев
Третья Принцесса Кристина Ямщикова, Арина Литвиненко
Советник Третьей Принцессы Никита Сарычев, Александр Петров
Художник Станислав Курагин
Придворные, Конкурсанты, Фрейлины - артисты студии пластики театра
Певец - артист молодежного хора театра Николай Плотников

Следующий спектакль «Принцесса на горошине» 24 и 25 января.

А ЕЙ ЛЕТАТЬ ОХОТА!
В первый день декабря Молодежный театр Алтая имени В. С. Золотухина показал на большой сцене театра «Глобус» превью XVI МРФИ – музыкальный миф «Яга». Драматург Мария Малухина, режиссер Дарья Догадова, хореограф Ксения Малинина, композитор Андрей Григорьев, художник по свету Алексей Крючков.

«Я всегда подозревал, что Кощей – бойфренд бабы Яги», – сказал после спектакля один продвинутый зритель и углубился в аналогии с американской Малефисентой. Но мы этого делать не будем, ведь «Яга» – чисто славянская сказка с уклоном в алтайский эпос. В ней так и слышатся ритмы шаманских бубнов, посвист таежных птиц, гудение вихрей враждебных, гулкое горное эхо, делающее тайну двоих достоянием всего княжества. В атмосфере мюзикла колышутся волны древних тревог и страхов, добытых из языческих глубин. Стихией архаичного мира управляет богиня Морена, под началом которой птица Гамаюн, Калинов мост, колодцы с мертвой и живой водой.

Мы привыкли к сказкам со счастливым финалом. Не зря же говорят: как в сказке. Но «Яга» – спектакль для взрослых с маркировкой 16+. Он не щадит зрителя, показывая ему трагическую сторону жизни, в которой зло побеждает добро, прощение бессмысленно, а любовь бессильна перед завистью. Уже в прологе, воссоздающем обряд празднования Ивана Купалы, чувствуется напряжение и угроза, готовая вылиться в безжалостную расправу с инакими. Княжна Забава не допустит, чтобы кто-то был счастливее, чем она.

Образ шаблонной бабы Яги, привитый Георгием Милляром, ночует в другом месте. Баба Яга-костяная нога здесь молодая, стройная, сексапильная ведунья – бывшая хромоножка, дурнушка, изгой, преображенная чудодейственной силой. У нее тоже есть метла, но полетное устройство не работает – должен же хоть где-то случиться сбой программы. Двое из Ларца советуют своей «хозяйке» мысленно представить полет на метле, если душа требует оторваться от земли, взлететь к облакам, парить над временем и пространством. Яга исполняет пластическую версию своей мечты, падая прямиком в объятья суженого, который не кто иной, как бог Велес. Любовь – это и есть полет души и тела. Но счастье не бывает долгим, а мифические боги не всесильны. Они могут быть еще беззащитнее, чем люди. Особенно если этим людям удается добыть иглу и сломать ее.

А его возлюбленной судьба предписала огонь. Сначала Яга обжигается на костре, через который ее, пока еще увечную, заставляют прыгать, «как все». Затем ее ошпаривают и жгут в бане. А после она, потеряв возлюбленного, ослепленная болью и яростью, сжигает всё княжество. Почему, зачем, за что?

Слишком легко наступило исцеление от хромоты. Слишком просто досталось ей волшебное блюдо с наливным яблочком. Слишком простодушна оказалась она, поверившая в добрые намерения ненавидящих ее антагонистов. Не связывайтесь с колдовством – оно притягательно, но к добру не приведет. Не принимайте волшебных даров – они чреваты непосильными бедами. Не уповайте на свою силу – она не безгранична. Не искушайтесь властью – она обманчива. Не молитесь богам – они любят испытывать человека горем и наблюдать, что из этого выйдет.

Мюзикл «Яга» – это микс рок-оперы с рок-балетом, где тема неумолимости рока транслируется прежде всего через пластику, вокал и визуальные образы. Круг-кольцо сцены непрерывно движется, подобно древнему магическому кругу, объединяющему мистику и реальность, свет и тьму. А мельничное колесо так и не повернулось ни разу, и только отбрасывает тени, превращающиеся в потусторонних существ – соглядатаев человеческой трагедии.